Легче нет, чем очароваться и разочароваться. Ванька-встанька такая, любо-дорого.
Тут мы чувствуем и тут мы чувствуем и вот тут еще немного.
Ну а чувствуем, ну и чувствуем, с другой-то стороны.
Почувствовали, приняли, поехали.
Это как в Нотр-Даме, который меня поражает в самую мою пятку в том числе этим: тут Фролло рубаху на себе рвал, мол, ты погубишь меня, ну как же так же - а тут уже стоит и поёт с Грингуаром о том, как литература убьёт архитектуру - и хорошо же, ну. И им хорошо, и другим. Чувства не цель. Чувства не цель. Не цель они, ну!
А вообще чем больше я думаю над наследством Эрика Вельзевуловича, тем больше его уважаю.
Какие-то вещи приходится хоронить, чтобы из них могло вырасти что-то другое.
Хорошо если для этого не приходится хоронить людей, да.
Или, верней, лучше не дотягивать до этого.